Райхана Шангареева: «Лекарства российских компаний могут составить конкуренцию иностранным»

В связи с пандемией коронавируса роль не только медиков, но и фармацевтов в мире резко возросла. Впервые за последние десятки лет весь мир закрылся на карантин, а на передовой оказались специалисты фармацевтической отрасли, способные изобретать лекарства и вакцины — от них стало в буквальном смысле зависеть будущее человечества.

В Башкирии, как известно, больше ста лет, еще с дореволюционных времён действует одно из крупнейших отечественных предприятий, выпускающих вакцины от разных инфекций – «Иммунопрепарат». Именно там когда-то начинала свой профессиональный путь Райхана Шангареева, руководившая одним из ведущих цехов «Иммунопрепарата» по созданию препаратов для предупреждения смертельно опасных инфекций.

Райхана окончила Башкирский государственный университет, имеет учёную степень кандидата биологических наук, а вся ее профессиональная жизнь связана с организацией производственных процессов фармацевтических заводов в России. Она работала в российском подразделении швейцарской компании AVVA Pharmaceutical AG, участвовала в строительстве и запуске завода компании «Р-Фарм» по выпуску лекарственных препаратов российских и иностранных компаний. Последние четыре года ее работы были посвящены инновационному проекту  госкорпорации РОСНАНО в партнерстве с американской компанией Pfizer. Сейчас Райхана Фаатовна является вице-президентом фармацевтической компании «НоваМедика» и руководит проектом по строительству высокотехнологичного завода в Калужской области. Ее достижения  в профессиональной сфере  отмечены правительственной наградой — медалью «За трудовое отличие», благодарностью Министерства промышленности и торговли РФ, Почетной грамотой Ярославской областной Думы. О том, какие перспективы ожидают Россию в фармацевтической отрасли, как правильно организовать производство лекарств – об этом наша беседа.

— Расскажите о себе, о жизни в Башкирии.

— У меня большая дружная семья. Мои родители, Фаат Адигамович и Муниба Нуртдиновна Шангареевы — красивые, добрые люди. Родом они из Чишминского и Бакалинского районов. Их трудовой путь был связан со строительством автомобильных дорог в Башкирии. Они вместе уже 62 года, вырастили трех дочерей, пятерых внуков и троих правнуков. У меня замечательные сестры Венера и Зульфия. Мы все очень бережно относимся к памяти своих предков, ведь история страны проходит через историю каждой семьи и наполняется личным сопереживанием.

Мой дедушка по папиной линии, Адхам-картатай, еще в 1911 году был первым учителем школы-медресе в селе Сайраново и в 1930-е годы учил детей в селе Кляшево. В семейном архиве есть фотографии 1913 года, где бабушка, Рахиля-картиней, запечатлена с подругами во время учебы в уфимском медресе «Галия».

Одним из самых трогательных семейных праздников для нас является День Победы. Мой дедушка по маминой линии, Нуритдин-картатай, в феврале 1943 года пропал без вести на фронте, а бабушка Мушарафа-неней, награждена медалью за ударный труд в тылу во время Великой Отечественной войны. В этом году, к 75-летию Великой Победы, в деревне Камаево Бакалинского района открыли обелиск, на котором в общем списке есть имя и нашего погибшего деда — пусть хотя бы именем на обелиске,  но он вернулся в родные места.

Моя дочь Камила окончила Санкт-Петербургский государственный университет, факультет международных отношений, сейчас живет и работает в Москве, в международном креативном бюро «Lorem Ipsum». После посещения музея ГУЛАГа в Москве она изучала архивы и открыла еще одну страницу нашей семьи – в списках репрессированных в 1930 году и реабилитированных был мой прадедушка — мулла деревни Абраево Ахмадий Киреев. Ему было уже 70 лет, тем не менее, его отправили в ссылку. А в этом году мы с большим интересом ознакомились с открытыми материалами Башархива по сельхозпереписи 1917 года, и нашли еще данные про своих предков. Так, по крупицам и собирается ниточка, которая связывает родных людей, и ты тоже являешься в ней определенным звеном.

— Какие истории из детства и юности остались в памяти?

— Я училась в обычной школе №113 города Уфы. Необычной была ее атмосфера уюта, заботы, равного отношения ко всем ученикам и настоящего творчества. До сих пор удивляюсь тому, как моим школьным учителям — Марии Ивановне Насибуллиной, Тамаре Евгеньевне Гайфуллиной, Людмиле Арсентьевне Гринько, Виктору Дмитриевичу Светлакову, Валентину Александровичу Киму — удавалось акцентировать наши лучшие качества и гасить сомнительные. Учеба, конкурсы, агитбригады, соревнования – каждому находилось дело, где он мог раскрыться, поверить в себя. Наши линейки у обелиска павшим учителям и ученикам школы, построенного силами самих ребят, посаженные тополя в честь каждого не вернувшегося с поля боя, – все было не для галочки, а искренне и по-настоящему.

- С чего начинался Ваш профессиональный путь?

— Предопределила мое будущее учеба на химическом факультете Башкирского государственного университета. Не могу сказать, что я была фанатически влюблена в химию. Но теперь понимаю, что это был отличный шанс для получения настоящих фундаментальных знаний. Высокопрофессиональные преподаватели научили аналитическому мышлению, а в нашей науке без этого никак. Они были строги, но никогда не старались «топить» на экзаменах студентов, умеющих думать. А после учебных пар мы общались с ними на репетициях агитбригады, на посиделках, где звучали бардовские, студенческие песни…  Я благодарна моим университетским наставникам — Флориде Хусаиновне Кудашевой, Леониду Борисовичу Резнику, Елене Самойловне Кручковой, Владимиру Владимировичу Соколову, Баязиту Сабирьяновичу Галимову и многим другим за то, что учили критически мыслить и не бояться ошибаться.  И еще студенческие годы подарили близких подруг Резеду Дильмухаметову, Марину Шангину, Гульнару Ишкузину – дружбу, проверенную годами.  

Отдельная страница университетской жизни – это работа в комитете комсомола, который тогда возглавляли Сергей Лаврентьев и Светлана Родионова. Моя стройотрядовская юность — вот где закалялся характер! Астраханские поля, дом культуры в селе Сахаево Кармаскалинского района, завод «Башсельмаш» в Нефтекамске, где мы трудились вместе с нашими друзьями из ГДР, прокладка кабеля вдоль железнодорожных путей в округе Галле – все будто было вчера.

Наши стройотряды – это была уникальная возможность и заработать, и раскрыть свои потенциальные таланты, и обрести настоящих друзей.  Жаль, что сейчас таких возможностей живого общения и закалки у молодых людей осталось мало, а новое время диктует свои условия.

- А что было после университета?

— Начала работать по специальности в БашНИПИнефти, а в 1987 году была переведена на работу в Башкирский областной штаб студенческих отрядов обкома ВЛКСМ. Там я, будучи комиссаром, принимала участие в организации работы уже в масштабе республики. Олег Кобелев, Ринат Макаев, Шамиль Акбулатов, Асхат Таюпов, Радик Гареев, Марина Долматова – мои дорогие соратники того периода.

В это время я приобрела драгоценный опыт общения с преподавателями, ребятами практически всех учебных заведений республики. Формировались строительные и сельскохозяйственные, медицинские и педагогические отряды, отряды проводников, буровиков, «Журналист» и «Зоркий», интернациональные отряды для работы в ГДР, Болгарии. Привлечение трудных подростков, отряды безвозмездного труда, перечислявшие все заработанные средства в фонд детских домов,  и много других инициатив. Для студентов это была настоящая взрослая работа перед началом профессиональной карьеры. Сегодня, я знаю, в республике продолжает существовать движение студотрядов. Хотелось бы пожелать для них значимой поддержки со стороны правительства.

— А как Вы попали в «Иммунопрепарат»?

В 1994 году завершился мой декретный отпуск, а к этому времени моей страны, СССР, больше не стало, комсомола и старого места работы тоже. Решила вернуться в специальность. Меня приняли в НПО «Иммунопрепарат», который тогда был флагманом отечественного  производства иммунобиологических препаратов. Это было огромной удачей. Начало истории объединения было положено еще в 1905 году открытием  Пастеровской станции Уфимского губернского земства, проводившей вакцинацию против бешенства. Позже оно стало Бактериологическим институтом, помогавшим сдерживать в стране разные эпидемии, а во время Великой Отечественной войны было объединено с эвакуированным в Уфу Московским областным институтом эпидемиологии и микробиологии имени Мечникова. Оно выпускало препараты для Советской Армии против раневых и детских инфекций, холеры, тифа и других.

Особо широко предприятие развернулось, когда в 1960-1970-х годах перебазировалось в Дему. Славные имена больших ученых и организаторов производства навсегда в его истории — Умугульсум Салимгареевна Еникеева, Неонилла Александровна.Криулина, Риза Шаихьянович Магазов, Владимир Николаевич Мельников, Тимербек Газизович Нигматуллин, Наталья Николаевна Ворошилова, Виль Гайнанович Юсупов, Махамат Махаматуллович Алсынбаев  и многие другие. Мне посчастливилось захватить время работы с настоящими корифеями нашей профессии, получить уникальный опыт и внести свою определенную лепту в улучшение технологий. Так, будучи научным сотрудником лаборатории биохимии и биотехнологии, я с коллегами участвовала в совместном проекте по проблемам вирусной безопасности плазмы донорской крови, который был организован  Международным научно-технический центром в Москве и американским Консорциумом наук о плазме.

По результатам работы защитила кандидатскую диссертацию по специальности «биохимия» и потом возглавила один из ведущих производственных цехов. В нем в свое время создавались и производились препараты для предупреждения смертельно опасных инфекций — ботулизма, газовой гангрены, столбняка. Другие цеха предприятия создавали и  выпускали вакцины, антитоксические сыворотки, препараты крови, бактериофаги.

Приведу только один пример — по качеству и объему выпуска противогриппозных вакцин предприятие занимало лидирующее место среди отечественных производителей, 80% всех гриппозных препаратов в России производилось на «Иммунопрепарате».

— А «Микроген»? Это ведь, судя по прессе, единственная организация в России, производящая бактериофаги в промышленном масштабе.

-  Это объединение было образовано в 2003 году при учредительстве Минздрава России в результате слияния 14 государственных предприятий страны, производящих иммунобиологические препараты. Наш «Иммунопрепарат» входил в пятерку крупнейших из них и тоже вошел в состав «Микрогена». Каково его положение сегодня, думаю, смогут рассказать нынешние его руководители и сотрудники. Хотелось бы надеяться, что последние преобразования – вхождение самого НПО «Микроген» в состав холдинга «Нацимбио», учредителем которого является госкорпорация «Ростех» — дадут новый толчок в развитии некогда уникального научно-производственного комплекса в нашей республике.

— Выпускаются ли сегодня в России какие-то уникальные в мировых масштабах вакцины? Насколько развита эта отрасль, и кто в ней лидирует сейчас?

— По данным из открытых источников, рынок вакцин в России практически полностью государственный: 72% приходится на федеральные закупки для национального календаря профилактических прививок, 26% — на региональные, и только 2% — коммерческие закупки. Основная доля вакцин производится на заводах НПО «Микроген». Другие ведущие участники рынка — это Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт вакцин и сывороток, Федеральный научный центр исследований и разработки иммунобиологических препаратов им.М.П.Чумакова РАН, НПО «Петровакс Фарм». Российские вакцины поставляются на рынки в основном развивающихся стран и стран СНГ. Так, центр имени Чумакова имеет разрешение на поставку вакцин для нужд ООН. СПбНИИВС создал дочернее предприятие в Никарагуа – Латиноамериканский институт биотехнологии MECHNIKOV. В последние месяцы отечественные предприятия приняли вызов по остановке инфекции, связанной с коронавирусом, и российские ученые работают над разработкой вакцины от Covid19.

- Являетесь ли Вы сторонником обязательной вакцинации от коронавируса? Что думаете об этой живо интересующей россиян теме?

- Соглашусь с мнением представителя ВОЗ в России Мелиты Вуйнович, которая сказала: «Несмотря на беспрецедентно сжатые сроки разработки вакцины, прежде чем будет принято решение о ее запуске в массовое производство, необходимо быть полностью уверенными в ее безопасности и высокой эффективности. В противном случае, если допустить, что при применении вакцины не будет обеспечено выполнение всех необходимых правил, это может нанести непоправимый удар по вакцинации в принципе». Хотелось бы верить, что в погоне за «первым местом» разработчики вакцины, регистраторы, производители, надзорные органы во всех странах не поступятся жесткими профессиональными требованиями.

Не могу отнести себя ни к ярым сторонникам, ни к ярым противникам обязательной вакцинации от коронавируса. В регуляторной практике существует термин «соотношение пользы – риска», он означает объективную оценку ожидаемой пользы и потенциальных рисков при применении лекарственного препарата. Мне кажется, в сложившейся ситуации недостаточно правдивой, вдумчивой, систематической просветительской работы с участием компетентных профессионалов в сфере защиты населения от инфекций.

— Ваша зона профессиональной деятельности – производство лекарственных препаратов. Какие самые крупные фармацевтические заводы сейчас действуют в России? Конкурентоспособны ли наши фармацевтические заводы с зарубежными предприятиями?

— В 2009 году правительство России приняло стратегию развития фармацевтической промышленности на период до 2020 года: «ФАРМА – 2020». За это время на территории страны было построено и запущено более десятка новых современных заводов по производству лекарственных средств, произошло интенсивное внедрение собственных разработок и локализация технологий иностранных производителей. Это был значительный прорыв после печальных 1990-х годов, когда фармпромышленность России утратила основные мощности и стала практически полностью зависеть от импорта субстанций, инженерного и технологического оборудования.

У части более молодых сотрудников в нашей отрасли бытует мнение, что в советское время производство лекарств было на низком уровне, а технологии, которые переносят сегодня в Россию иностранные партнеры, всегда являются передовыми. Пользуясь любой возможностью, в том числе на лекциях для студентов, я стараюсь знакомить молодое поколение с фактическими материалами об уровне советской  фармпромышленности. Не для того, чтобы погрустить о невозвратном времени, а для понимания молодёжью того прекрасного потенциала, который надо возрождать в реалиях современных требований к уровню производства.

Так, например, в последние годы настоящим прорывом в лечении онкологических заболеваний стали препараты на основе моноклональных антител. Препараты производителей США, Европы, Индии стали поставляться на наш рынок. Но неужели, имея такой мощный опыт биотехнологического производства, нельзя самим разрабатывать эти молекулы? Доказано, что можно. Так, отечественная компания «Биокад», начав с производства биоаналогов, уже в 2017 году имела в активе десяток оригинальных препаратов на основе моноклональных антител, на разных стадиях разработки. Доля экспорта ее продукции в структуре выручки ежегодно возрастает.

Крупными производителями лекарственных препаратов в России являются компании «Фармстандарт», в состав которого входит «УфаВИТА» — завод с богатейшей историей и высоким уровнем развития сегодняшнего дня, Московский эндокринный завод, «Нижфарм», «Валента» и другие предприятия. Примеры заводов иностранных компаний, работающих на территории России – это «Астра Зенека», «Тева», «Берлин-Хеми» и многие другие, на них успешно трудятся тоже российские специалисты, и их опыт бесценен.

— В России, однако, пользователи нередко жалуются на фальсификацию лекарственных препаратов, как с этим бороться?

— Эта проблема, к сожалению, существует во всем мире, и она критична, так как прием фальсифицированных препаратов может привести к серьезным последствиям для человека. В моей практике не было случаев, связанных с фальсификацией выпущенных нами препаратов, поскольку то, что выпускали мы, относится к высокотехнологичному сегменту производства. Методы борьбы разрабатываются и внедряются на разных уровнях. Так, 1 июля в России стартует обязательная маркировка всех лекарственных средств, что позволит проследить путь движения препарата от производителя до покупателя.

— И все же бытует мнение, что лекарства, произведенные в Европе, более надежные и эффективные. Так ли это?

— По роду своей деятельности я посещала с рабочими визитами производственные площадки Германии, Бельгии, Португалии, общалась со многими иностранными специалистами в рамках реализации проектов по трансферу технологий не только Европы, но и Индии, Китая, Японии. Но общего однозначного ответа на ваш вопрос, наверное, не могу дать. Надо проводить анализ, понимать, о какой категории препаратов, о каком конкретно производителе идет речь. Хочу отметить, что и наш российский рынок неоднороден. Если говорить о крупных участниках внутреннего рынка, которые за последнее десятилетие построили и реконструировали производственные мощности, внедрили новые технологии, вкладываются в постоянное развитие своих сотрудников – российские препараты многих конкретных производителей отвечают высоким требованиям качества и могут составить конкуренцию европейским производителям.

— Расскажите о проектах, в которых Вы были заняты в последние годы. Насколько они инновационны для России?

— Несомненно, это работа в  компании «Р-Фарм». Ее основателем является известный бизнесмен и общественный деятель Алексей Репик. Им была поставлена задача по расширению и организации новых производственных площадок. В Ярославле нами был построен, оснащен, запущен завод по выпуску стерильных препаратов во флаконах, шприцах; препаратов твердых форм-таблеток, капсул; биотехнологической продукции. Была напряженная, но безумно интересная работа по переносу технологий ведущих лидеров фармрынка, входящих в «Биг фарму». Сейчас я руковожу проектом по строительству инновационного завода компании «НоваМедика» в Калужской области.

— Насколько возможно развивать фармацевтику и у нас в республике? Что бы Вы могли посоветовать правительству Башкирии в этом плане?

- Мне сложно что-либо советовать правительству, уверена, что специалисты инвестиционных отделов мониторят и анализируют ситуацию. Могу только высказать свое мнение как практика в организации фармпроизводств – «бум» строительства новых производственных площадок в России, видимо, пока завершен. Сейчас уже стоит вопрос переизбытка мощностей  и возможности их наполнения, хотя ситуация в разных продуктовых группах может различаться. Более привлекательным в этом бизнесе в любом случае является, на мой взгляд, расширение и перепрофилирование имеющихся площадок под нужды потребителей. Это очень сложная тема, так как фармпроизводство — достаточно консервативный, высокобюджетный, жестко регулируемый государством сегмент фармрынка. Можно изучить опыт других регионов – Петербургский, Калужский, Ярославский фармкластеры. Наверное, можно изучить взаимовыгодное сотрудничество с владельцами компаний, в составе которых сейчас работают два крупных завода на территории Уфы – «Иммунопрепарат» и «УфаВИТА». Допускаю, что все это уже реализуется. Министерством промышленности и торговли РФ подготовлена стратегия развития фармацевтической промышленности страны на период до 2030 года. В ней выделены приоритетные направления, изучив которые, можно оценить возможность участия республики в этом бизнесе на ближайшее десятилетие.

Фото: из личного архива Райханы Шангареевой

Источник