Российская фарма просит субстанций

Пандемия и рост госзакупок дают российским фармкомпаниям возможность наращивать выручку, которую они планируют направлять на новые инвестиционные проекты и загрузку пустующих мощностей. Основные направления развития — разработка уникальных препаратов, создание супердженериков и производство лекарственных субстанций.

У российских фармацевтических компаний появился импульс для расширения производства: спрос на лекарства в стране растет со стороны как государства, так и розничных покупателей. Только по госзаказам в прошлом году ряд компаний нарастили выручку на 30% и более (см. таблицу). В целом, по подсчетам DSM Group, в 2020 году фармацевтический рынок вырос в России на 11% (предварительно общий объем рынка оценивается в два триллиона рублей), госзакупки за три квартала 2020-го увеличились на 10%, до 464 млрд рублей. На 10%, до 1,407 трлн рублей, вырос и аптечный сегмент фармацевтического рынка, в основном из-за ажиотажного спроса на лекарства в связи с пандемией.

Заметим, что еще до наступления пандемии, в позапрошлом году, госзакупки выросли еще больше — на 24% (до 560 млрд рублей) при общем росте рынка на 9,5% (до 1,9 трлн рублей) по отношению к 2018 году. В итоге за последние два года ведущие фармкомпании смогли существенно нарастить обороты, и сегодня, стремясь не упустить момент, они задумываются о новых стратегических направлениях развития и расширении ассортимента.

Один из стратегических приоритетов — производство улучшенных дженериков, препаратов на основе уже изобретенной молекулы, но с дополнительными терапевтическими свойствами или меньшим числом побочных эффектов. Потребность в таких дженериках на рынке постоянно растет, плюс маржинальность их гораздо выше обычных дженериков.

Другое направление инвестиций — создание производства полного цикла, прежде всего собственных фармсубстанций для производства лекарств. В прошлом году после закрытия на карантин Китая, основного поставщика сырья для фармотрасли, российская фарма оказалась под угрозой остановки производства большинства выпускаемых лекарств, поскольку собственного сырья в стране практически нет. Как выяснил «Эксперт», для решения этого вопроса участники рынка предлагают властям создать специальное учреждение, которое будет систематизировать запросы фармкомпаний к химической промышленности. Коллективное формирование объемных заказов на особо чистые реагенты и реактивы позволит фармотрасли быстрее переходить к производству полного цикла, что обеспечит независимость от внешних поставщиков фармсырья.

Первые среди равных

Основные направления бюджетных вливаний в фармрынок в последнее время — онкология и лекарства для лечения от COVID-19 (включая вакцины). В 2019 году на борьбу с онкологическими заболеваниями было дополнительно выделено из бюджета 70 млрд рублей, в прошлом году Минздрав выделил еще больше средств на онкологическую программу — 120 млрд рублей, которые теперь будут выделяться ежегодно. Если по онкологическим препаратам мы все еще остаемся зависимыми от импорта, то по лекарствам от COVID-19 российские производители с самого начала попытались занять лидирующие позиции: в рекордные сроки были созданы сразу три новых препарата прямого действия и три вакцины против коронавируса. Такого пока не сделали ни в одной стране. Гарантированные госзакупки обеспечили рост инвестиций фармкомпаний в новые производства.

Так, еще в мае прошлого года о своей разработке препарата против коронавируса на основе фавипиравира (для его создания использовался фавипиравир японской компании Fujifilm Holdings (препарат «Авиган»), который с 2014 года применяется для лечения некоторых видов гриппа) заявили группа компаний «ХимРар» и Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ), создавшие совместное предприятие «Кромис» для выпуска «Авифавира» (дженерик фавипиравира). «Еще в начале года мы заметили в научном журнале публикацию китайских коллег об успешном излечении пациентов от коронавируса фавипиравиром и приняли решение сделать на его основе свой препарат, — рассказывает председатель совета директоров ГК “ХимРар” Андрей Иващенко. — Тем более что с этой молекулой мы работали уже несколько лет назад, изучали ее воздействие при новых мутациях гриппа, поэтому подняли свои разработки, создали дополнительно лабораторные площадки для ускоренного поиска комбинаций синтеза молекулы. Поскольку в период локдауна невозможно было привезти реагенты из-за рубежа, синтезировали из того, что нашли на территории России, — получилась довольно сложная схема из 15 стадий. Затем совместно с НИЦЭМ имени Н. Ф. Гамалеи и центром вирусологии и биотехнологии “Вектор” быстро провели исследования на вирусных клетках и животных моделях и запустили клинические исследования. Уже к середине мая мы поняли, что препарат может сокращать длительность течения болезни почти вдвое. Позже выяснилось, что если препарат применять в течение первых пяти дней заражения, то вероятность легкого течения болезни увеличивается втрое. Поэтому Минздрав выдал нам сначала временное разрешение на медицинское применение “Авифиравира”, а когда все исследования были закончены и все наши гипотезы о его эффективности подтвердились, мы получили постоянное регистрационное удостоверение, в том числе для амбулаторного лечения». Сейчас “ХимРар” использует все свои производственные мощности для выпуска препарата — это около двухсот тысяч упаковок в месяц, кроме того, подключили еще две площадки партнеров в России, чтобы закрыть острую потребность системы здравоохранения в препаратах от COVID-19. Часть объемов поставляется на экспорт: по словам главы РФПИ Кирилла Дмитриева, около 50 стран интересуются «Авифиравиром».

В 690 млн рублей обошлись разработка и организация производства аналогичного дженерика на основе того же фавипиравира компании «Промомед», выпустившей вслед за «ХимРаром» свой блокбастер «Арепливир». Оба эти препарата смогли выйти на рынок в столь беспрецедентный для их категории срок только благодаря тому, что правительство России в период пандемии согласилось регистрировать «антиковидные» препараты в короткий срок, то есть с возможностью их массового применения даже на стадии продолжения надлежащих фаз клинических исследований. «Это революционное событие для российского фармрынка, — говорит председатель совета директоров ГК “Промомед” Петр Белый. — В обычной ситуации на рассмотрение и утверждение протокола клинических исследований уходят месяцы, у нас же уходили дни. Правительство разрешило использовать неполные данные для применения препарата в больницах, что спасло тысячи и десятки тысяч жизней».

Регистрацию летом получил и препарат «Коронавир» от «Р-Фарм», под выпуск которого компания строит завод под Ярославлем с мощностями свыше ста тысяч упаковок в месяц; стоимость проекта составляет три миллиарда рублей.

Создание вакцин от коронавируса — еще одно направление отечественных разработок и больших госинвестиций в прошлом и текущем годах. Первым выпуск вакцины «Спутник V» начал Центр имени Гамалеи на опытных площадках, затем подключилась компания «Биннофарм» (АФК «Система»). Летом к ее производству приступила компания «Генериум» (аффилирована с «Фармстандартом»), заявившая о масштабировании своих линий для производства от 60 млн до 100 млн доз вакцин в год. В декабре за полмиллиарда рублей расширила производственную площадку «Биокад» («Ростех») для выпуска одного миллиона доз «Спутника V» в месяц с выходом на объем пять миллионов доз. По данным Минпромторга, в январе этого года было произведено свыше семи миллионов доз двух компонентов вакцины «Спутник V», а плановые объемы февраля — не менее 11 млн доз. «Правда, откуда такие объемы, пока не совсем ясно: сейчас реально производят вакцину в Центре имени Гамалеи и “Биокаде”, остальным компаниям не выйти на масштабирование, поскольку они не могут в таких объемах синтезировать нужные комбинации, — объясняет генеральный директор DSM Group Сергей Шуляк. — Собственно, для выпуска необходимых нам объемов, десять миллионов доз в месяц, хватило бы мощностей и двух заводов, но специально подключили больше площадок, чтобы произвести как можно большее количество вакцины». В настоящее время еще и компания «Р-Фарм» достраивает свой завод в ОЭЗ «Технополис» по производству вакцины «Спутник V» стоимостью 5,8 млрд рублей и объемом 200 млн доз в год.

Куда податься фарме?

Пока трудно подсчитать, какую прибавку к обороту получат ведущие производители фармпрепаратов, вошедших в схему лечения Минздрава от COVID-19 (таких лекарств — десятки наименований различных назначений). Но некоторый запас прочности от повышения госрасходов на здравоохранение и выпуска новых препаратов от COVID-19 (и связанных с ним болезней) у ведущих фармкомпаний появился. Только по противовирусным препаратам на основе фавипиравира речь может оценочно идти о дополнительных десятках миллиардах рублей выручки в год. «Хотя рост выручки более чем на десять процентов очевиден, он не очень располагает к большим инвестициям на фоне девальвации рубля, повышения стоимости энергии, регулируемых государством ценах на половину лекарств, — продолжает Сергей Шуляк. — однако срабатывает пока и другой аргумент: в стране много пустующих производственных мощностей. Их чем-то надо занять». По оценкам экспертов, в России сейчас пустует около трети производственных мощностей, пригодных под фармпроизводства.

По данным Минпромторга, за последние шесть лет в отрасль суммарно было вложено более 200 млрд рублей частных и государственных инвестиций, благодаря чему в России и появилось около пятидесяти новых фармпроизводств, а объем российской фармпродукции вырос более чем вдвое, до 387 млрд рублей, в основном за счет локализации зарубежных фармпрепаратов. С 2010 года в России построили собственные заводы такие глобальные компании, как Novartis, Teva, Takeda, Besins Healthcare и другие. Некоторые западные компании помогают зарабатывать нашим производителям, размещая на их мощностях выпуск своих препаратов (например, Bayer, Merck, Roche, Janssen и другие). Именно на это отчасти и рассчитывали наши производители, создавая при господдержке запасные мощности.

«Сейчас, когда действительно много избыточных мощностей, у многих возникает вопрос: в какую сторону развиваться? Идти ли дальше по пути простого копирования оригинальных препаратов, либо улучшать их, либо локализовывать у себя другие препараты с трансфертом технологий или без них, или уже идти по пути создания собственных молекул?» — говорит генеральный директор Ассоциации российских фармпроизводителей Виктор Дмитриев.

Разновекторные инвестиции

Собственно, во всех этих направлениях и строят сейчас планы крупнейшие российские компании. Многие считают наиболее верным гибридный путь. Ряд компаний устали от простых дженериков и готовы наращивать портфели локализации более сложных оригинальных импортных препаратов. «За последние пять лет мы, кроме прочего, локализовали с компанией Sanofi уникальную пяткомпонентную вакцину “Пентаксим”. То есть она позволяет с помощью одного укола защищать сразу от пяти опасных инфекций: дифтерии, столбняка, коклюша, полиомиелита и гемофильной инфекции типа b, — поясняет исполнительный директор компании “Нанолек” Максим Стецюк. — Мы сейчас запускаем совместный проект с компанией Janssen по локализации в России производства препарата “Дарзалекс” (даратумумаб), применяемого в терапии множественной миеломы».

Молодая фармацевтическая компания «НоваМедика» идет путем создания улучшенных дженериков. «Работа над созданием новых молекул требует колоссальных инвестиций, причем на долгий срок (семь–девять лет) и с большим риском провала разработок в исследованиях (более девяноста процентов), — говорит вице-президент “НоваМедики” по R&D Рустам Иксанов. — В настоящих экономических реалиях одной из возможностей двигаться вперед является разработка супердженериков. Работа в этом направлении — это возможность создавать инновационные препараты с более высокой эффективностью и безопасностью, с улучшенными или добавленными свойствами, привлекая доступные инвестиции на менее долгий срок (четыре–пять лет) без особого риска провала в исследованиях». В рамках собственной R&D-программы в разработке у «НоваМедики» сейчас 16 препаратов в разных терапевтических группах на разных стадиях развития: от разработки состава и технологии до регистрационных процедур.

В марте 2021 года технологический центр «НоваМедика Иннотех» (дочернее предприятие «НоваМедики») начал выпуск антиковидного препарата «Авифавир» в рамках партнерства с ГК «ХимРар». «Мы тоже идем по пути улучшенных дженериков, поскольку спрос на них стабильный и позволяет аккумулировать средства на научные разработки, — говорит Андрей Иващенко из “ХимРар”. — Но ведем также разработки собственных уникальных инновационных препаратов, которые сейчас находятся на разных стадиях. Например, сейчас проходят клинические исследования нового препарата “Авинейро” для лечения нервной системы, который востребован уже сейчас для лечения последствий CОVID-19, есть разработка на выходе лекарства от ВИЧ. За несколько лет хотим иметь в портфеле до восьмидесяти процентов оригинальных препаратов и только двадцать процентов улучшенных дженериков. Сейчас всё наоборот».

Другой известный производитель, компания «Фармасинтез», видит огромные перспективы в импортозамещении и строит сейчас за 3,5 млрд рублей завод в Тюменской области для выпуска 4,8 млн упаковок в год 29 наименований, в основном гормональных препаратов. «Проект имеет стратегическое значение для страны, потому что в настоящее время более 95 процентов гормональных препаратов в Россию импортируется. А со строительством и запуском нового завода в Тюмени картина изменится кардинальным образом», — сказал президент «Фармасинтеза» Викрам Пуния на церемонии подписания соглашения с Минпромторгом, который выделил на проект 448 млн рублей через Фонд развития промышленности. На пандемии «Фармасинтез» тоже подзаработает. Он даже всех переиграл, став первой в России фармкомпанией, которая получила так называемую принудительную лицензию на выпуск оригинального американского препарата от коронавируса «Ремдесивир» (конкурент фавипиравира). Речь идет о выпуске дженерика почти уплачивая разработчику незначительные роялти.

Лидер в производстве биотехнологических препаратов для лечения орфанных заболеваний, а также биомедицинских клеточных продуктов и медицинских тестов компания «Генериум» станет одним из главных бенефециаров увеличения госбюджета на редкие заболевания (она больше всех продает лекарств по программе «14 затратных нозологий», на сумму до шести миллиардов рублей в год). «Генериум» остается верен биотехнологиям и в прошлом году стал первой в России компанией, получившей лицензию на производство биомедицинских клеточных продуктов. Эта передовая технология основана на культивировании живых клеток и тканей человека. Недавно «Генериум» успешно заместил импортный экулизумаб («Элизария»), создав аналог на 25% дешевле, а сейчас активно включился в борьбу с коронавирусной инфекцией и выпустил ряд новых продуктов. Речь идет о применяемых при лечении COVID-19 дефицитных факторов свертывания крови: «Коагил-VII», «Октофактор» (мороктоког альфа) и «Иннонафактор» — все они включены в схему лечения COVID-19. В «Генериуме» утверждают, что разработка, клинические исследования и внедрение в производство факторов крови заняли десять лет, но уже первые продажи позволили бюджету сэкономить в прошлом году до пяти миллиардов рублей.

Свой синтез ближе к делу

Какую бы стратегию ни выбирали компании, почти все из первой двадцатки крупнейших российских фармпроизводителей так или иначе склоняются к необходимости перехода к полному циклу производства или хотя бы к частичному созданию собственных субстанций. Это больная тема российской фармы, которая до сих пор свыше 95% субстанций или сырья для производства закупает в Китае или Индии. В прошлом году, по оценке Минпромторга, в Россию было ввезено 13,2 тыс. тонн активных фармацевтических субстанций (АФС) на 1,8 млрд долларов. В период пандемии такая логистика обернулась дефицитом многих лекарств, поскольку Китай два месяца был на карантине и никаких субстанций никому не продавал, а примерно на столько у большинства компаний и оставалось запасов сырья. «Мы располагаем запасами сырья по разным позициям на четыре–шесть месяцев, чтобы чувствовать себя уверенно в случае нового локдауна, — говорит генеральный директор “Биннофарм групп” Рустем Муратов. — Кроме того мы активно занимаемся разработкой и производством собственных субстанций по ключевым препаратам».

Сейчас на заводе «Биннофарм групп» в Кургане 35% продукции делают на своих субстанциях, в том числе антибактериальные препараты, которые используются в протоколах лечения COVID-19 и производятся по полному циклу. В прошлом году холдинг инвестировал в модернизацию производства антибиотиков цефалоспоринового ряда 320 млн рублей, в этом году запустила участок кристаллизации субстанций химического происхождения, что позволит, например, при необходимости производить около 30% препаратов их блокбастера диклофенака по полному циклу.

«Недавно получили первый килограмм субстанции теризидона для противотуберкулезного препарата, — продолжает Рустем Муратов. — Скоро запустим производство субстанции еще для одного препарата, используемого в протоколах лечения COVID-19, — левофлоксацина».

Наиболее показательная история создания компонентов для вакцин — у «ХимРар». «Начав синтезировать фавипиравир, мы столкнулись с тем, что в России готовых реагентов нет, — рассказывает Андрей Иващенко. — Нам пришлось расширить число лабораторий, и люди в две смены перебирали множество комбинаций веществ, пригодных для синтеза. Представьте, там 15 этапов синтеза разных веществ, при этом один увязан с другим. Потом искали необходимые реагенты везде где только можно. Сейчас, когда Китай открылся, мы, наверное, снова будем реагенты основных синтезов покупать там, но последний, самый ответственный синтез уже умеем делать сами лучше китайцев». События прошлого года подтолкнули и «Нанолек» к решению наладить производство субстанций для биотехнологических препаратов, в том числе рекомбинантных вакцин. «Сейчас мы заканчиваем проектирование и во втором квартале начнем у себя в Кирове строительство завода для выпуска некоторых компонентов для субстанций», — говорит исполнительный директор «Нанолек» Максим Стецюк.

Некоторых фармпроизводителей выручают наработанные годами компетенции. Например, «Фармасинтез» с момента своего создания в 1997 году нацелен на производство полного цикла, компания разработала десять пептидных фармсубстанций и 18 субстанций органического синтеза, а также четыре платформы для ядерной медицины — диагностики и лечения заболеваний с использованием радиоактивных изотопов. Компетенции в области субстанций сейчас позволяют легче производить сложные биомолекулы. «Наши компетенции — это онкология, эндокринология, гинекология, хирургия, неврология, и мы намерены наращивать потенциал в этих сегментах», — говорит генеральный директор “Фармасинтеза” Милан Ярошинский. — У нас две оригинальные молекулы: “Целлекс” (неврология, инсульт) и “Тиозонид” (фтизиатрия, туберкулез). Кроме того, начаты доклинические исследования противовирусной активности “Тиозонида”, в том числе против возбудителя COVID-19».

Наконец, готов вовсю развернуться ведущий производитель субстанций в России — компания «Активный компонент». Выпускающий сейчас на рынок до восьми новых субстанций в год, «Активный компонент» в прошлом году для снижения зависимости от поставок сырья из Китая и Индии заключил с Минпромторгом специальный инвестиционный контракт (СПИК — длительные налоговые льготы в обмен на гарантии инновационного производства) на производство широкой линейки фармацевтических субстанций. Ранее подобные контракты заключались только с производителями готовых лекарственных препаратов. СПИК подразумевает строительство нового производства фармацевтических субстанций «Активного компонента» в городе Пушкин Ленинградской области, а также модернизацию существующего предприятия в поселке Металлострой под Санкт-Петербургом с общим объемом инвестиций в проект 2,7 млрд рублей. «С приходом пандемии некоторые страны начали поддерживать почти все свои внутренние сырьевые рынки. Изоляционистская политика побеждает глобализацию, что неизбежно приводит к дефициту активных фармсубстанций во всем мире», — говорит президент «Активного компонента» Александр Семенов.

В связи с этим российское правительство оперативно пересмотрело перечень стратегически важных лекарств, которые должны производиться в России по полному циклу (включая производство субстанции): на данный момент это 215 наименований. «Мы готовы официально подтвердить, что можем произвести до семидесяти субстанций из этого списка и обеспечить российскую промышленность необходимым количеством и ассортиментом стратегически важных позиций», — говорит Александр Семенов. «Активный компонент» уже начал в прошлом году заниматься выпуском необходимого объема активных фармацевтических субстанций (АФС) для девяти готовых лекарственных средств, производимых компанией «Промомед», в том числе противоковидного фавипиравира. Но, чтобы наладить серийное производство, «Активный компонент» ищет производителей компонентов для субстанций, которые сейчас тоже на 90% закупает за рубежом. «Мы и раньше вполне успешно конкурировали с Китаем по цене на фармсубстанции, а сейчас, когда у них выросла стоимость рабочей силы и электроэнергии, сделать это еще проще, — говорит Александр Семенов. — Но проблема в том, что в Китае из-за ужесточения экологических законов закрывают производства компонентов для субстанций, альтернативы которым найти трудно». Сейчас Минпромторг договаривается с руководителями и владельцами химических производств, находящихся на территории России, о производстве необходимых для фармотрасли интермедиатов, реактивов и реагентов: компонентов для производства фармсубстанций. «Проблема в низких объемах. Например, когда мы просим изготовить за год пятьдесят тонн продукта более высокой очистки на мощностях завода, производящего и реализующего сто тысяч тонн подобного ингредиента, но с большим, чем нам необходимо, количеством вредных примесей, — интерес пропадает, — продолжает Александр Семенов. — Поэтому мы обсуждаем с различными ведомствами создание единого агрегатора заказов на компоненты для субстанций, который сможет формировать объемные заказы для химической промышленности по низким ценам — в интересах большого количества российских производителей АФС».

Источник