«В случае с лекарствами цена не является показателем качества» - Николай Беспалов

В уходящем году россияне потратили на лекарства больше полутриллиона рублей. Люди могли бы существенно сэкономить, если бы вместо дорогих брендовых препаратов покупали дешевые аналоги, как принято во всем мире, утверждает в интервью «НИ» главный редактор газеты «Фармацевтический вестник» бывший директор по исследованиям центра «Фармэксперт» Николай БЕСПАЛОВ. По его словам, все чаще производители лекарств вводят в заблуждение врачей, побуждая их рекомендовать пациентам свои препараты. Нарваться же на подделку в российских аптеках почти невозможно.

– Все последние годы, включая уходящий, лекарства стремительно дорожали. Почему так происходит?

– Никакого резкого роста цен на лекарства в России за последние годы нет. Единственный всплеск произошел в 2009 году, когда случился экономический кризис. Тогда лекарства подорожали исключительно потому, что доминирующая доля на российском рынке приходится на иностранные препараты. Когда рубль начал падать, отдельные препараты подорожали на 20–30% буквально за месяц. Но с тех пор цены на лекарства растут даже медленнее инфляции в целом.

– Как устанавливают цены на лекарства?

– Стоимость лекарства складывается из четырех составляющих: научная разработка, проведение клинических исследований, производство и продвижение. Основные затраты уходят на проведение клинических исследований: сначала – на животных, потом – на людях, и все это в несколько этапов. Аптеки в этой цепочке занимаются доставкой товара от оптовика до потребителя и получают за свою услугу относительно небольшую рентабельность.

– Небольшую? Почему тогда цены на одни и те же лекарства в аптеках по стране отличаются в разы?

– Цена в аптеке зависит от логистики. Доставка любого лекарства на Чукотку обойдется дороже, потому что туда лекарство везут самолетом, а не поездом. Кроме того, в России есть богатые регионы, например, нефтедобывающая Тюменская область. Уровень жизни там высокий, денег у людей достаточно, и граждане предпочитают покупать более дорогие импортные оригинальные препараты, а не дешевые аналоги, в том числе российские. Хотя цена показателем качества тут вовсе не является.

– Дорогие импортные препараты не лучше дешевых российских?

– Иностранные препараты стоят дорого не потому, что проводятся какие-то дорогие специальные клинические исследования. В цену иностранных препаратов закладываются значительные затраты на продвижение: реклама, визиты медицинских представителей к врачам, проведение конференций. Разница в цене чаще связана не с делением на российские и иностранные препараты, а с тем, разрабатывает ли компания собственные лекарства или выпускает так называемые дженерики – копии ранее придуманного препарата. Разница в цене между ними составляет десятки раз! Хотя воздействие одно и то же.

– Можно ли обязать аптеки информировать покупателей о недорогих аналогах популярных препаратов?

– Если вы спросите сотрудника аптеки о дешевых аналогах, он по закону обязан предоставить вам информацию. А повесить в аптеке по каждому лекарству объявление невозможно технически. Сейчас на рынке обращается несколько тысяч наименований лекарств, а есть еще разные формы выпуска. Придется завешивать подобными напоминаниями всю аптеку, включая потолок и пол. Да и вряд ли они кому-нибудь помогут. Это в Европе, как только появляется дешевая замена оригинальному препарату, потребители сразу же переходят на ее покупку. В России продолжают покупать оригинал, и причина – ментального характера. С 90-х годов нас пугали подделками и призывали покупать «только дорогой товар и только в крупных аптеках, потому что только там есть гарантия качества». Понятно, что эта установка кому-то выгодна. Другое дело, что она не соответствует действительности.

– Лекарства разве не подделывают?

– В России нет проблемы с оборотом поддельных лекарств в отличие от того, как это часто звучит в скандальных новостях. Проверкой подлинности и качества лекарств, продаваемых в аптеках, занимается Росздравнадзор. Они делают закупки случайным образом – на это есть специальный алгоритм. Так вот количество выявляемых подделок составляет около 0,01– 0,02% от общего объема лекарств, обращающихся на рынке России. Обычно подделывают либо очень дорогие препараты, которые покупает государство для определенных категорий граждан, страдающих отдельными недугами, либо препараты среднего ценового диапазона, пользующиеся бешеным спросом. Велик шанс нарваться на подделку при заказе «серого импорта» через Интернет с большой скидкой. Более серьезная проблема существует с транспортировкой и хранением препаратов. Например, положили упаковку с мазью, со свечами или с таблетками на солнце – естественно, лекарство потеряет свои характеристики. Но эта проблема также не носит характера национальной катастрофы.

– Насколько распространен подкуп врачей производителями лекарств, чтобы врачи потом советовали пациентам покупать определенный дорогой препарат?

– Статистикой я не располагаю, а в тех примерах, которые знаю, речь идет не о подкупе, когда врачу приносят конверт или перечисляют деньги на банковский счет. Все инструменты материального стимулирования облечены в законные формы. Скажем, врач может получать вознаграждение в качестве консультанта или участника клинических исследований или за привлечение его в качестве эксперта. Существует технология продвижения, когда представители фармацевтических компаний приходят к врачам и рассказывают, почему их препарат лучше других аналогичных лекарств. В большинстве случаев это все делается без вранья и с учетом проведенных клинических исследований. Насколько этот препарат уникален по сравнению с имеющимися на рынке и насколько адекватна его цена – это другой вопрос. Врач, естественно, не может знать всего рынка целиком. К нему пришли, хорошо с ним поговорили, и он, естественно, начинает пользоваться новым препаратом.

– С этим нужно бороться?

– Несомненно. Ведь врачу навязывают определенное мнение, проверить которое он не может. Два года назад в законодательстве появились поправки, регулирующие общение представителей фармкомпаний с врачами и аптечными работниками. Например, теперь запрещено дарить сувениры и канцтовары с символикой фирмы – производителя лекарств. Была идея полностью запретить общение фармкомпаний с врачами, но от нее отказались. Хотя в некоторых странах представители компаний вообще не имеют права ходить к врачам и рассказывать о своих препаратах.

– Насколько монополизирован аптечный бизнес?

– Сейчас на российском аптечном рынке нет явного лидера, доминирующей во всех регионах глобальной аптечной сети, в отличие, например, от продовольственных супермаркетов или продавцов электроники. Самая крупная аптечная сеть занимает на рынке долю в 2,5%, что в масштабах страны очень немного. Хотя в некоторых регионах эта доля существенно выше. Всего же аптечных пунктов и аптечных киосков в России около 65 тысяч. Аптечный киоск отличается от аптечного пункта тем, что может продавать только безрецептурные препараты и перевязочные средства. В среднем в России на одну аптеку приходится около 2,3 тыс. потребителей. В европейских странах в среднем на аптеку приходится от 2 до 3 тыс. человек, то есть конкуренция у нас в принципе находится на европейском уровне. Но сосредоточена она в крупных городах, где на одном перекрестке могут быть несколько аптек. Если же говорить о масштабе страны, то сильной конкуренции не наблюдается.

– В какой мере торговля лекарствами уходит в Интернет?

– Правовой базы для существования интернет-аптек в России нет. Сейчас интернет-аптеки действуют только как служба доставки товара от обычной аптеки до потребителей. Но сильной конкуренции обычным аптекам виртуальные не создают.